Внутренний огонь (2020)

Андрей Соколов, следователь из облцентра, каждое утро заваривает чай в треснувшей кружке с надписью «Лучшему папе». В старом здании прокуратуры, где линолеум на лестницах заклеен скотчем, он разбирает дело о поджоге склада. На столе — фотографии обугленных досок, показания сторожа: «Слышал, как «Газель» уезжала, фары не горели». Андрей звонит медсестре Лиде, которая видела у клиники белый фургон с пятном краски на дверце. «Ты опьешься этим делом, как тогда с сестрой», — бросает она, хлопая трубкой.

Вечером в гараже Максим, друг детства, чинит УАЗик, ворчит: «Помнишь, как на рыбалке чуть не утопили мотор?». Андрей молчит, перебирает старые фото — на одном Аня, сестра, в синей куртке стоит у реки. Через три дня он находит того самого водителя «Газели», Петракова, в полузаброшенном общежитии. Тот пьет дешёвый портвейн, бормочет: «Мне сказали, там только коробки». На следующий день Андрей едет к заброшенному заводу, где Аня снимала квартиру. Соседка, старуха в стёганой жилетке, вспоминает: «Она кричала в телефон: “Ты не имеешь права меня уволить!”» В кармане у Андрея — обгоревшая брелок-медвежонок из её старой машины.