Запомните меня: История Махалии Джексон (2022)

В 1930-х Новый Орлеан задыхается от влажной жары. Махалия, девочка с голосом, пробивающимся сквозь гул баптистской церкви на Рампарт-стрит, таскает ведра с креветками для тети Бесси, пока ее отец, Джонатан, грузит хлопковые тюки в порту. "Ты думаешь, Господу нужны твои кривляния?" — ворчит он, вытирая пот со лба, когда Махалия напевает спиричуэлс за обедом из кукурузного хлеба и окры. Мать, Арета, молча штопает дыру на рабочем комбинезоне мужа, но по воскресеньям ее пальцы отбивают ритм на церковной скамье, пока дочь выводит "Precious Lord" — так, что старик Клайд с третьего ряда роняет костыль.

К 1947-му Чикаго вгрызается в Махалию ледяным ветром. Томас Дорси, в котелке и с сигарой в зубах, толкает ее записать "Move On Up a Little Higher" на потрепанный магнитофон в студии над джаз-клубом Bronzeville. "Белые радиостанции будут гнать нас, пока не услышат доллар в твоем горле", — бросает он, перебирая ноты. После концерта в Мемфисе, где шериф вырубил микрофон во время "Take My Hand", Махалия в раздевалке рвет синее атласное платье о гвоздь в стене. "Не платье должно светиться, а душа", — позже объясняет она хористке Лусиль, зашивая подол грубыми стежками. В 1963-м, когда полицейские собаки рвутся к сцене в Бирмингеме, она хрипит в рупор: "Спою, даже если пули вместо аккордов" — и зал подхватывает строчку из "We Shall Overcome", пока звукорежиссер Сэмюэл прячет пленки за пазуху.