Смерть в этом саду (1956)

В портовом городке Пуэрто-Мико Шарко, лысеющий контрабандист в помятой рубашке, толкает Джин, глухую дочь инженера Кастайна, к ржавой лодке. «Твой отец уже согласился, — шипит он, перекрывая гул вертолётов, — или ты хочешь, чтобы нас повесили как собак?» На площади у доков Мария, бывшая проститутка, крадёт флягу у солдата, пока её любовник-механик Густаво глухо стучит по двигателю баркаса. В баре «Эль-Камино» трещит радио: «Повстанцы взяли электростанцию…» Кастайн, стирая сажей руки, рисует на карте маршрут через реку Сан-Луис — единственный путь, не перекрытый патрулями.

В джунглях за Пуэрто-Мико Джин пишет отцу на мокром от влаги блокноте: «Почему Шарко смотрит на тебя, как на врага?» Кастайн прячет ответ в карман, разбивая мачете лианы. Ночью у костра Мария, обматывая грязным платком обожжённую руку, бросает Шарко: «Ты думал, я не видела, как ты рылся в его рюкзаке? Золото Кастайна тебе не достанется». Густаво, чиня рацию, бормочет: «Если завтра не найдём воду, съедим попугая». На рассвете Шарко находит в кустах пустую бутылку из-под рома — кто-то отметил путь, но следы ведут в болото.