Евгения Гранде (2021)

В Сомюре, в доме с потрескавшейся штукатуркой, Евгения Гранде вытирает пыль с позолоченных часов — единственной роскоши, которую отец, Феликс, разрешает держать в гостиной. Он, сгорбленный над счетными книгами, бросает: *"Свечи в погребе считать не забыла? Вчера на полсантиметра короче горели"*. Дочь молча кивает, привыкнув к его скупости. Вечером в дверях появляется Шарль, кузен из Парижа, в бархатном камзоле, пахнущем табаком и духами. Его чемодан, обтянутый кожей с позолотой, вызывает у Феликса гримасу: *"Нашёл, видно, где транжирить отцовские луидоры"*. За ужином Шарль рассказывает о балах и театрах, а Евгения, перешивающая старое платье сестры, впервые слышит, как звучит клавесин в его голосе.

Через неделю приходит письмо: отец Шарля разорён, застрелился. Феликс выбрасывает племянника на улицу, но Евгения тайком передаёт ему мешочек с золотыми монетами — годы копленные от продажи ячменя. *"Вернёшь, когда станешь другим"*, — шепчет она, пряча записку в карман его сюртука. Через семь лет Шарль возвращается, загорелый, с тростью из эбенового дерева. Он смеётся над её потёртым чепцом: *"Вы всё в этом проклятом городе застыли"*, протягивая кошель с долгом. Евгения отказывается, замечая кольцо с рубином на его руке. Позже, закрывшись в комнате отца, она развязывает ленту с писем Шарля — чернила выцвели, как её надежды. В доме теперь тише: Феликс мёртв, служанка Нанета глуха, а золото в железном сундуке на третьем этаже ржавеет, не находя пути назад.