Ламмбок (2017)

Йонас, в кожаном пальто с оторванной пуговицей, топчет окурки на балконе пятиэтажки в Кройцберге. Сильвия, его мать, ставит тарелку картофельного супа на стол с трещиной, приговаривая: «Съешь хоть ложку, а то кости торчат». В ящике комода под носками он находит старый шприц — заворачивает в газету и выбрасывает в мусорку у метро «Шлезишес Тор». По утрам ходит в прачечную на Викториапарк, чтобы не слышать, как Томас, отец, стучит костяшками по столу, повторяя: «Работу ищешь? Или опять в облаках?» Миша, в рваных кедах и с гитарой за спиной, ловит его у киоска с дёнером: «Эй, бро, у Свена вечеринка. Будет как в старые дни, а?» Йонас мотает головой, но вечером кружит у заброшенного завода, где гудят басы.

В кафе на Ораниенштрассе Лия, с розовыми волосами и запахом лаванды от шарфа, тычет вилкой в чизкейк: «Ты снова исчезнешь, как тогда?» Он молчит, глядя на татуировку на её запястье — ту самую, что они сделали в подвале у Рашида. Дома Сильвия рыдает в ванной, разбитая ваза с тюльпанами валяется на полу — Томас швырнул её после спора о деньгах. Ночью Йонас крадёт из кошелька отца две купюры, покупает таблетки у парня в чёрной худи у станции «Гёрлицер Банхоф». Миша, найдя его на скамейке с остекленевшим взглядом, бросает окурок в лужу: «Опять? Серьёзно?» Йонас прячет дрожащие руки в карманы, шепча: «Один раз... не считается».