Семья (1 сезон)

Минджи вытирала прилавок в пекарне на углу улицы Хондэ, когда заметила, что Суджин снова оставила рюкзак на стуле. «Опять забудет учебники», — буркнула она, заворачивая в фольгу теплый хлебный батон. Дома Тхэсок, разливая кофе в термос, крикнул дочери: «Зонт в дверях! Говорили же — дождь до вечера». Суджин, жующая тост с клубничным джемом, мотнула головой: «Пап, я не малышка», — и выскочила в узкий переулок, где такси отца уже гудело, объезжая мусоровоз. «Четыре клиента за три часа, — Тхэсок стучал пальцами по рулю, — Всё из-за этой стройки на мосту». Минджи, вернувшись с ночной смены, нашла на холодильнике записку: «Не жди — заеду к кардиологу. Суп в зеленой кастрюле».

Тхэсок спрятал квитанцию о штрафе за парковку под сиденьем, когда Минджи пересчитывала мелочь из копилки-свиньи. «Куда делись 50 000? — её голос дрогнул, пока она листала тетрадь с расходами, — Ты же обещал не трогать до сентября». Суджин, притворяясь спящей, слышала сквозь тонкую стену: «Хватит копаться! Работаю как собака, а ты...» На следующее утро она налила отцу холодный суп, не поднимая глаз. После уроков Чанхо, сосед по парте, толкнул её локтем: «Слушай, в караоке-баре ищут уборщицу. Платят сразу». Суджин, поправляя сползший носок, кивнула: «Договорились. Только маме — ни слова». Дома её ждала записка от Минджи: «В пекарне аврал. Разогрей лапшу». На часах в прихожей стрелка дернулась — 22:17.