В тупике (2022)

Джейкоб прилетает в Тоскану из Милуоки, чтобы помочь сестре Лине разобраться с полуразрушенной виллой, оставшейся от деда. В прихожей, пахнущей сыростью и лавандой, он находит коробку с военными медалями и письмами на смеси итальянского и английского: «Если читаешь это, значит, я не смог вернуть долг…» Лина, расставляя банки с оливковым маслом на кухне с треснувшей плиткой, вспоминает, как дед запрещал подниматься на чердак. «Там крысы», — ворчал он, пряча ключи в жестяную банку из-под печенья. Диалог за завтраком: «Почему ты никогда не спрашивал, откуда у него эти шрамы на спине?» — «Думал, от войны». — «Война тут ни при чём», — Лина разливает кофе в треснутые чашки.

В городском архиве Болоньи они обнаруживают запись о пожаре 1943 года в соседней деревне — среди погибших числится женщина с именем бабушки. Старый библиотекарь, чистя пенсне, бормочет: «Ваш дед приходил каждое воскресенье, переписывал церковные метрики. Искал что-то… или кого-то». Ночью, разбирая завалы в подвале, Джейкоб натыкается на замурованную нишу с детскими ботинками и обгоревшей куклой. Лина звонит местному шерифу, но тот советует «не копать глубже»: «Истории тут, как корни винограда — запутаются, задушат». Диалог перед отъездом: «Может, продадим и уедем?» — Джейкоб смотрит на ржавый замок у ворот. «Тогда они победят», — Лина рвёт конверт от риелтора, бросая обрывки в камин.