Как сказать что угодно (2021)

Эмили Картер, студентка факультета журналистики, каждое утро застревает в лифте общежития «Гринвич Хаус» с соседом Джейком Ривера, который вечно жует мятные леденцы. В кофейне «Бин Баррел» на углу 5-й улицы она пялится в ноутбук с треснувшим экраном, пытаясь написать статью о бездомных в районе Фишерманс-Уорф, но не может задать ни одного вопроса — язык будто каменеет. «Ты как попугай, который забыл, как материться», — усмехается Джейк, разглядывая ее конспекты с каракулями на полях. Вместо ответа Эмили хватает его диктофон Sony 90-х годов, найденный на блошином рынке, и бормочет: «Проверка… Меня зовут Эмили, и я ненавижу овсянку». На пленке позже обнаруживается голос, явно не ее: «Говори, даже если горло сожмет. И выброси эти кроссовки с дыркой на большом пальце».

После пары недель экспериментов диктофон заставляет ее выложить профессору Моррису, что его лекции о постмодернизме напоминают «снотворное с акцентом». Старик в клетчатом пиджаке хлопает дверью аудитории, задевая полку с кактусами, а Эмили приходится оттирать кофе с конспектов Лизы Хван, ее соседки по общежитию. «Ты серьезно сказала моему парню, что его группа звучит как шаман с похмелья?» — Лиза швыряет в нее подушку с принтом Евы из «Wall-E». Джейк, разбирающий гитару на кровати, фальшиво напевает: «Правда-убийца, Эм. Но хоть теперь ты не путаешь Бодрийяра с борделем». Финал — Эмили втискивается в телефонную будку возле прачечной, диктофон трещит от дождя. «Мама, я не хочу работать в твоей конторе. И да, я покрасила волосы в синий еще в октябре». На другом конце — тишина, потом вздох: «Пришли фото. И купи нормальные ботинки».