Все мы лжём, моя дорогая (2021)

Лиам, младший архивариус в мельбурнской мэрии, случайно натыкается на папку с пометкой *уничтожить* в подсобке за стеллажом с документами 90-х. Внутри — фотография Эллы, его соседки с третьего этажа, в компании мэра-расстриги, ушедшего в отставку после скандала с поджогами трущоб. Вместо того чтобы сжечь папку, Лиам подкладывает Элле в почтовый ящик копию снимка и записку: *"Ты знала, что он сгорит?"*. На следующий день Элла, пахнущая лаком для ногтей и бензином (она подрабатывает в автосервисе), сталкивает его в лифте: *"Лучше спроси, зачем я три года храню билеты на паром до Тасмании..."*. Они договариваются встретиться в кафе на Хосьер-лейн, где Элла клянется, что её отец — не мэр, а рыбак, пропавший в 98-м. Лиам замечает, что её левая перчатка всегда остаётся в кармане куртки.

Пока они роются в архивах заброшенного кинотеатра в Квинсленде (трещина на стене зала точно повторяет границы сгоревшего квартала), Джек, одноклассник Лиама, сливает их переписку через взломанный чат в библиотеке. Миа, бариста из кафе, где Лиам берет кофе с корицей, оказывается дочкой бывшего шефа полиции — она подбрасывает Элле конверт с вырезкой из газеты: *"Рыбак выжил. Ищите того, кто стучит по радиатору в 3:15"*. Элла взламывает дверь в квартиру мэра и находит под ковром люк: лестница ведет в комнату с картой города, где вместо районов — имена. Лиам, перебирая старые кассеты в кинотеатре, слышит голос отца Эллы в записи репортажа о пожаре: *"Они просто... исчезли. Как чернила в воде"*. На плёнке — скрип тормозов и крик, который Элла повторяет во сне.