Мой легионер (2021)

Люк, 19 лет, разгружает ящики на фабрике по переработке пластика в пригороде Брюсселя. Запах горелой резины от конвейера смешивается с дождем за окном. В кармане куртки — письмо от матери, найденное в старом чемодане отца-алкоголика: *«Жан-Поль, если вернешься из Алжира, найди меня у моста Сен-Мишель»*. Дома, за столом с треснувшей керамической кружкой, Люк тыкает пальцем в карту Марокко, висящую над кроватью. «Ты хоть помнишь, как ее звали?» — «Спроси у своих призраков», — бурчит отец, разминающий сигарету *Celtique* перед тем, как выйти в ночную смену.

На вокзале Гар-дю-Миди Люк меняет билет на поезд до Марселя, украдкой разглядывая фото женщины в платке с выцветшими чернилами на обороте: *Эмилия, 1960*. В портовом кафе *Le Phare* ветераны с нашивками Иностранного легиона играют в карты. «Твой старик? — старик в берете хрипит, поправляя протез. — Он вытащил меня из-под обстрела под Константиной, а потом сбежал с деньгами роты». Вечером Люк лезет в драку с торговцем крадеными медалями, получает удар бутылкой по ребрам. Эмилия, теперь седая, с шарфом поверх халата медсестры, вытирает ему кровь с лица: «Он не хотел, чтобы ты видел войну в его глазах». На обратном пути Люк выбрасывает нераспечатанное письмо отца в мусорный бак у перрона, садится на мопед и едет через промзону, где гудки машин сливаются с криками чаек.