Родня (1-2 сезон)

Шон О’Нил в Дублине нашел в старом комоде письма 1940-х — чернила выцвели, конверты пахнут сыростью. "Почерк бабушки дрожит, будто листья в шторм", — бормочет он, разбирая строчки про эмиграцию в Канаду. В Торонто его двоюродная сестра Эмили рылась в подвале дома с покосившимися стеллажами: счеты, фото в рамках, ключ с биркой "Белфаст, 58". "Если не найдем документы на землю, дом продадут за долги", — сказала она по Zoom, пока её сын Джек щелкал замком от ржавого сундука. В письмах упоминался Гарри МакКей — дед Шона, пропавший после бомбежки в Лондоне.

Гарри искала в Британии правнучка Лиам, студентка-архитектор: она обшарила архивные карты в библиотеке на Флит-стрит, спорила с чиновником в сером пиджаке, который твердил: "Нет метрик — нет прав на наследство". Лиам связалась с Шоном через форум по генеалогии — он прислал сканеры писем, она сравнила почерк с подписью на контракте 1947 года. В итоге Эмили вытащила из-под половицы в кухне конверт с печатью нотариуса — бумаги пролежали под линолеумом тридцать лет. "Теперь ваш островок с овцами и маяком не отберут", — сказала Лиам, попивая чай в кафе у вокзала Паддингтон, а Шон засмеялся: "Там ещё крыша течёт, как из ведра".