Эммагеддон (2020)

Эмили, 27 лет, с утра ковыряется в коде на стареньком ноутбуке в съёмной квартире Бруклина. За окном — рев машин с Манхэттенского моста. В холодильнике пусто, только банка с солёными огурцами и три пакета растворимого рамена. На столе валяется распечатка с аномалиями в энергопотреблении городской сети: "Кайл, смотри, пики совпадают с теми землетрясениями в Японии. Это не случайность". Кайл, её сосед-физик с татуировкой кота Шрёдингера на запястье, жуёт тост с авокадо: "Ты копаешь глубже, чем ФБР после их последнего фейла с серверами". Они находят паттерн — каждые 72 часа всплеск энергии в районе старой АЭС под Филадельфией. В подвале заброшенного завода Эмили натыкается на серверную стойку с логотипом "NexCorp", вся проводка обмотана изолентой цвета охры.

К 6-й серии Кайл теряет пальцы на левой руке, пытаясь перенаправить поток данных через самодельный квантовый модем. "Блядь, Эм, тут не 1 и 0 — тут как будто алфавит из 12 измерений", — он тычет культёй в голограмму, где мелькают лица людей, которых никогда не существовало. Марси, 19-летняя курьерка на электроскутере, подбрасывает им украденные жёсткие диски из лос-анджелесского дата-центра: "Ваша "теория червоточин" сожрала моего бойфренда, как пылесос — вампира из блёсток". Финал: Эмили втихаря заряжает вирус в ядерные симуляторы ЦЕРНа, пока Кайл отвлекает охранников спорами о теории струн. Экран гаснет под звуки её голоса: "Если слышишь это — ищи синий транзистор в вентиляции..." На фоне — гул холодильника, который она так и не починила.