Нигдегород и его окрестности (1 сезон)

В старом трактире на окраине, где пахло жареными пирожками и керосином, Петрович — часовщик с кривыми очками — тыкал пальцем в карту, выцарапанную на салфетке. *"Тут, за лесопилкой, шлюз зарос лопухами, — бормотал он. — Там и клад найден, да не золото, а… коробка с болтами".* Маруся, дочь трактирщицы, украдкой подсунула ему записку: *"Генка с рынка говорил, что у Степаныча в сарае патефон без иглы играет «Смуглянку»".* К вечеру они сколотили бригаду из водопроводчика Феди, вечно пьяного поэта Артёма и дворняги Шарика, которая обнюхивала каждый камень у разрушенной водонапорной башни.

В мастерской у Людмилы, инженера-отшельницы, где на столе валялись чертежи турбин и консервные банки с рассолом, вспыхнула ссора. *"Выключи свой мотор, — шипела Людмила, поправляя платок на грязных волосах, — тут резонанс! Весь город в труху разнесёт!"* Генка, вытащив из кармана ржавый ключ с гравировкой «НКВД», упёрся: *"Да я этот тоннель сам откопал, там под землёй… не люди".* К утру Маруся нашла в прабабушкином сундуке дневник 1937 года, где между рецептами варенья было вклеено фото: толпа в гимнастёрках на фоне исчезнувшей часовни. Пока Федя чинил трубы в подвале ратуши, Шарик зарылся в яму у памятника Ленину — снизу пахло машинным маслом и мокрым картоном.