Рябиновый вальс (2009)

Лера, в серой школьной куртке с оторванной пуговицей, каждое утро переходила ветхий мост через Свиягу. Там она сталкивалась с Антоном, новеньким из Москвы, который вечно опаздывал на уроки, жуя булку с маком. «Опять не выспался?» — бросала она, поправляя рюкзак. Он смеялся: «Коты под окном орали, как на спевках». Их разговоры о заброшенной фабрике у реки и ржавых шестеренках, которые Антон коллекционировал, прерывались гудком грузовиков, везущих кирпич на стройку за посёлком. Лера прятала от матери сигареты, найденные в парке, — та запрещала «с москалями болтать», шила заказы на машинке «Зингер» с треснутым педальным узлом.

Конфликт вспыхнул, когда Антон принёс Лере кассету с записью вальса, наигранного на расстроенном пианино в ДК. «Это же Шопен, только… с рябиновыми листьями вместо нот», — сказал он, втискивая пленку в её потёртый Sony Walkman. Мать Леры, застав дочь за прослушиванием, разбила кассету об пепельницу в форме медведя. «Твой отец тоже с чужими музыкой увлекался», — процедила сквозь сигаретный дым. В ту ночь Лера вылезла через форточку, найдя Антона у котельной — он чинил велосипед, украшенный светлячками в банках. «Уезжаю завтра», — выдохнул он, протягивая ей шестерёнку с выцарапанной датой. Утром на пустыре горел вагончик бродяг, а из школьного радио лилась мелодия, похожая на ту, что была на кассете.