Руперт, Руперт и ещё раз Руперт (2019)

Руперт Грин, рыжий парень с веснушками, каждое утро замешивает тесто в булочной на Хай-стрит. Его сосед, Руперт Блэк, в рваном дождевике таскает сети на пристани, ворча на чаек, ворующих камбалу из ящиков. Третий — Руперт Уайт, в очках с толстыми линзами, перебирает архивные газеты в подвале городской библиотеки, поправляя закладку с надписью «Сент-Эббс, 1923». Их пути пересекаются в пятничный вечер в пабе «Морской конёк», где Блэк, тыкая вилкой в подгоревшие креветки, бросает Грину: «Твой каравай вчера чуть зубы не сломал». Уайт, листая меню, замечает: «В рекламе 1923 года тут подавали медовый эль… исчезнущий сорт». За стойкой барменша Молли роняет ящик с бутылками — под осколками обнаруживается конверт с тремя именами: Грин, Блэк, Уайт.

Грин находит в конверте рецепт хлеба на морской воде, Блэк — координаты затонувшего судна с грузом виски, Уайт — шифр, ведущий к подземному хранилищу под маяком. Блэк спорит с капитаном лодки «Селеста» из-за аренды сонара, тыча пальцем в карту: «Тут глубина шесть метров, а не двадцать, ты слепой?». Уайт, разгадывая шифр чернильными пятнами на пергаменте, пачкает рукав пиджака, бормоча: «Буквы смещаются на три… нет, на четыре символа». Грин, испечённый хлеб с солёной корочкой, выбрасывает в мусорный бак за пекарней, ругаясь: «На вкус как водоросли!». Всё меняется, когда они сталкиваются ночью у маяка — Блэк тащит ящик с виски, Уайт держит ключ от хранилища, а Грин — булку, которой можно разбить замок. «Делить будем?» — хрипит Блэк. Уайт поправляет очки: «По правилам 1923 года — поровну».