Каямкулам Кочунни (2018)

Раджеш, худощавый парень в застиранной рубашке, копался в ржавом ящике с инструментами за хижиной, когда услышал крик сестры. Меера, 14 лет, не вернулась с рынка — её голубой платок с вышитыми павлинами нашли у старого колодца. «Опять эти проклятые провода!» — бормотал он, пиная оборванный кабель, тянувшийся к дому старосты Пракаша, который неделю назад пригрозил забрать их участок под вышку сотовой связи. В лавке пряностей тётя Шанти, перебирая кардамон, шептала соседке: «Видела, как Пракаш вчера с чужаками у храма разговаривал — те в чёрных рубашках, с камерами на шеях».

К вечеру Раджеш нашёл в рисовом поле разбитый мобильник Мееры — на экране застыло фото их покойной матери у ткацкого станка. Гопал, слепой старик с рынка, протащил его в подвал чайной: «Она спрашивала про «красные камни» из легенд…» В углу валялись обрывки газет 2005 года — репортаж о затопленной шахте близ деревни. Когда Пракаш ворвался с полицией, Раджеш уже лез по ржавой лестнице в вентиляционную шахту за храмом, где пахло гнилым кокосом и бензином. «Ты как отец — тоже сунешься, куда не надо!» — крикнул снизу староста, но парень услышал впереди стук деревянных бус — таких, какие носила Меера.