Караваджо. Душа и кровь (2018)

Микеланджело Меризи, в разодранном камзоле, толкается в римской таверне у Пантеона. Запах дешевого вина смешивается с вонью гниющих фруктов из соседнего переулка. Кардинал дель Монте, его покровитель, ворчит: «Опять драки? Ты испортишь фреску для Сан-Луиджи!» Караваджо, вытирая кровь с губ, бросает: «Ваши святые слишком чистенькие. Настоящие люди пахнут потом». В мастерской на виа делла Палла он ставит нищего с мозолистыми ногами позади Матфея — алтарный образ шокирует заказчиков. Филлида, его натурщица, смеётся, поправляя платье с дырой на плече: «Ты бы и Мадонну в борделе написал». Аннибале Карраччи, завидуя, шепчет ученикам: «Он превращает святых в уличное отребье».

После убийства Рануччо в переулке у Палаццо Фарнезе, Караваджо бежит в Неаполь, прихватив только кисти и кинжал. На Мальте рыцари-госпитальеры запирают его в каменный мешок — узник царапает на стене: «Michele» рядом с пятнами запекшейся крови. Сторож, передавая хлеб, хрипит: «Даже здесь ты рисуешь?» Художник, смешивая краски ржавой водой, бросает: «Свет из щели — лучший учитель». Побег на рыбацкой лодке, лихорадка в Порто-Эрколе — последние дни он спорит с хозяином таверны о долгах. «Заплачу, когда закончу Мадонну с воронами», — бормочет, глядя на потрескавшуюся доску. Через неделю его находят в канаве, лицом в грязь, с серебряным крестом рыцаря Мальты в кармане.