Так и живем (2018)

Кармен, с утра зашивающая дырки на джинсах в цеху фабрики «Текстиль-Сур», обнаружила, что из жестяной банки за шкафом исчезли 45 тысяч песо. Лукас, ее сын, в это время чинил велосипед во дворе, прикрывая царапину на щеке — вчера подрался возле школы из-за насмешек про отцовский пьяный угар. *«Кому ты врешь? На бензин для грузовиков Эстебана?»* — Кармен бросила в него мотком ниток. Лукас молчал, зная, что деньги потратил на лекарства бабушке, но признаться боялся: мать все равно не поверит. По вечерам они ели рис с тушенкой под треск телевизора, где диктор говорил о забастовках в порту Вальпараисо.

Мариана, соседка с третьего этажа, тайком подкладывала им лепешки с сыром, пока ее дочь Антония красила стены гаража граффити с акулой в короне. *«Эти трущобы снесут через месяц, — рычал Рикардо Мендоса, владелец сети прачечных, разминая пальцы с перстнями. — Вы же задыхаетесь тут».* Мариана вытирала руки в фартуке, пахнущий маслом для эмпанад: *«Мы не крысы, чтобы бежать из дома».* Антония, подслушав, крала из грузовика Мендосы мешки с цементом и прятала их в подвале, где Лукас когда-то нашел старые письма отца. Однажды утром фабричные ворота оказались перекрыты цепью, а на стене общежития ктото вывел красной краской: *«Жить — не значит дышать».*