Племя (2018)

В студии на улице Ортега-и-Гассет Чиро, худощавый дизайнер с татуировкой в виде мотылька на запястье, рвет лекала для платья из чёрного тюля. Вероника, его подруга с рыжими волосами до пояса, ставит перед ним чашку кофе с корицей. «Снова переделываешь? Это уже третий вариант», — говорит она, поправляя прядь волос, запах лака для ногтей смешивается с ароматом ткани. Чиро молчит, на полу валяются обрывки газеты с заголовком о банкротстве бренда «Mara». В углу студии Патрисия, владелица агентства в строгом пиджаке, кричит в телефон: «Если завтра не будет коллекции, закройте двери и валите в Барселону!» Хуан, брат Чиро в потёртой косухе, заходит с пачкой сигарет «Fortuna»: «Деньги кончились. Или ты звонишь отцу, или я продаю фургон».

На съёмках в Лавапьесе Вероника, в платье с разрезами до бёдер, спорит с фотографом: «Я не буду изображать счастливую невесту в подвенечном тряпье!» Патрисия, наблюдая из-за монитора, шепчет Чиро: «Либо она играет по правилам, либо её лицо исчезнет из журналов». Вечером в клубе «Баррако» Хуан сливает в соцсети фото украденных эскизов Чиро, пока тот пьёт текилу с солью. «Ты думаешь, Патрисия поверит в твой блеф?» — Вероника тушит сигарету в бокале. На следующий день в кафе на площади Санта-Ана Патрисия ставит контракт перед Чиро: «Подпишешь — твой бренд оживёт. Откажешься — твой брат сядет за кражу». Вероника, вытирая разлитый латте с бумаг, цепляется взглядом за чужой айфон — там всплывают её фото с Хуаном в лифте ночью.