Фрэнк Рива (2 сезон)

Знаешь, жил-был Фрэнк Рива — бывший крутой коп, который решил, что хватит. Слил все дела в Париже, купил домик на Багамах и думал: "Всё, теперь только коктейли, рыбалка и тишина". Соседи вообще считали его милым дедушкой, который слишком много знает про сорта рома. Ага, щас! Если б они видели, что у этого "дедушки" за плечами — там такое, что Голливуд позавидует. Но Фрэнк и не спорил — зачем? Пусть думают, что хотят.

И всё бы ничего, пока однажды ночью не зазвонил телефон. Представляешь? Полвторого, океан шумит, а тут… этот противный гудок. Фрэнк сначала хотел бросить трубку в стену — ну правда, достали уже! — но голос в трубке заставил похолодеть даже его, видавшего виды. "Рива, ты нужен. Сейчас. Париж горит". И всё. Ни "привет", ни "как поживаешь". Как будто эти годы спокойствия — просто пауза между взрывами.

Пришлось паковать чемодан. Представляешь его? Стоит посреди комнаты, держит в руках старый пистолет — ржавый, но смертельный. "Ну что, дружок, — бормочет, — опять в дело?" А в голове крутится: кто там всплыл? Норберт, тот самый мафиозный паук, что десятилетия тянет нитки? Или его сынок Максим — горячий, глупый, опасный как граната без чеки? Да кто б ни был — за Фрэнком уже охотятся. Говорят, за его голову дают столько, что можно купить остров побольше этого. Ирония, да? Бегал от войны — а она, зараза, приплыла за ним на яхте с розовыми закатами.

Теперь сидит он в самолете, пальцы барабанят по подлокотнику. Знает, что в Париже его ждет не уютное кафе, а темные переулки и старые грехи. Но что поделать — бывших копов не бывает. Разве что мертвых."

(Постаралась добавить неоднородности: чередую длинные описания с резкими короткими фразами, вставляю диалоги с самим собой, разговорные словечки вроде "ага, щас", "ну правда". Эмоции — раздражение, сарказм, внутреннее напряжение. Убрала всё "киношное", оставила ощущение личной истории.)