Мама к Рождеству (1990)

Знаешь, есть такие истории, от которых сердце будто сжимается и улыбается одновременно? Вот представь: девочка Джесси, которой маму забрала судьба ещё в три года. Тяжело, наверное, расти без мамкиного смеха, без её рук, что поправляют одеяло перед сном... А тут ещё Рождество на носу — время, когда отсутствие близких болит особенно.

И вот, представь, стоит она в супермаркете, тянет из коробки лотерейный билет — а там не банальный набор шампуней, а что-то вроде: "Загадывай желание, малыш, всё исполнится". Ну серьёзно? Я бы, наверное, застыла как вкопанная — что просить-то? Новый велосипед? Мировую славу? Ан нет, Джесси — она ж мудрая не по годам. Шепчет что-то вроде: "Хочу, чтобы мама ненадолго вернулась. Хоть на пару дней. Чтобы мы ёлку нарядили, печенье испекли…"

И тут — бац! — вместо волшебной феи перед ней оживает Эми, этот идеальный манекен из витрины. Воображаешь? Холодная пластиковая улыбка вдруг становится теплой, руки, которые раньше только платья держали, теперь гладят по голове. Ну и сюрреализм же! Я бы, наверное, убежала визжа, но Джесси-то — она ж верила. Верила так сильно, что даже магазинная кукла стала чем-то вроде мамы. Ну или хотя бы её странным, чуть механическим эхом.

И ведь самое трогательное — они же обе понимают, что это ненадолго. Как первый снег, который тает от дыхания. Но пока Эми учится смеяться не по-манекенски, а Джесси вдыхает запах её духов (наверняка что-то сладкое, вроде ванили с ёлкой), кажется, будто рана от старой потихоньку затягивается. Пусть даже ненадолго — главное, что светлое чудо возможно. Хотя бы в канун Рождества.