Падение дома Ашеров (1989)

Представьте старый особняк, который словно врос в туман — такой, что даже воздух вокруг кажется тяжелым от забытых тайн. Туда-то и вваливается наш Аллан, наивно полагая, что навестит старых друзей. Ну знаете, как бывает: «О, заскочу на пару дней, поболтаем!» Ага, щас. Родерик Ашер, этот вечный нервный художник, рисует портрет жены, которая тает прямо на глазах, будто свеча в сквозняке. Маделина… Брр, даже имя звучит как предсмертный шепот. А рядом копошится какой-то врач — то ли лекарь, то ли стервятник, ждущий своего часа.

И ведь сначала все тихо. Ну, почти. Шорохи за стеной, взгляды, которые обрываются на полуслове — обычная готическая романтика, подумаешь! Но потом Маделина… уходит. Или её уводят? Чёрт, тут даже смерть кажется подозрительной. А дальше — будто сам дом сходит с ума: скрип половиц превращается в стон, тени шевелятся вопреки законам физики, а Аллан, бедолага, мечется по коридорам с лицом, которое кричит: «Я же не на это подписывался!»

Знаете, что самое жуткое? Там время будто застряло в паутине. Кадры плывут, как сон на грани кошмара — то ли красота, то ли ужас. Говорят, сам Бунюэль где-то тут за кадром маячил, и не зря: в каждой трещине на стене чудится сюрреалистичный намёк. А эти бесконечные портреты Маделины… Словно Родерик пытается вцепиться кистью в то, что уплывает сквозь пальцы.

После просмотра я час сидел, тупо уставившись в стену. Не потому что страшно — хотя и это тоже. Просто ощущение, будто тебя самого ненадолго засосало в ту проклятую гнилую усадьбу. До сих пор не пойму — то ли восхищаюсь режиссурой, то ли хочу крепко обнять живых людей и проверить, дышат ли они.