Мой нулевой час (1970)

Вот представь: Курт Хартунг, берлинец до мозга костей, вляпался в историю на Восточном фронте. Да еще под горячую руку майора Штекбека — этакого выжившего из ума сатрапа, который, кажется, только и живет, чтобы муштровать своих солдат. То ли дело русский плен! Курт, честно говоря, даже вздохнул с облегчением — ну его нафиг, эту войну. Нацисты? Да плевал он на них с высокой колокольни. Думал, отмучился, можно и откинуть коньки в каком-нибудь лагерном бараке, глотая баланду. Ан нет! Судьба, как всегда, подкидывает сюрприз. Русским вдруг позарез понадобился переводчик «с той стороны». А кто у них в плену? Обычный ефрейтор, который из всей немецкой мощи помнит только «карош» да «хлеб». Курт, конечно, не лингвист, но хоть фразы связывает. И вот уже его тащат на переговоры, а он сам не понимает — смеяться или плакать. Война-то вроде кончилась, а он опять в эпицентре. Ну не везет так не везет! Чувствую, как он там, наверное, матерился про себя: мол, опять эти русские с их «срочно надо». То ли дело варить суп из гнилой картошки — хоть знаешь, чего ожидать. А тут… Не жизнь, а цирк на выезде. И майор Штекбек, гад, наверняка где-то ржет в усы.