Азбука страха (1961)

Представляешь, 1943-й, Загреб. В роскошный дом директора банка Больнера нанимается служанкой этакая простушка Катица — косолапая, вечно роняющая подносы, но улыбчивая, как деревенский рассвет. Хозяева и бровью не повели: ну кто заподозрит девку, которая даже буквы в газете сложить не может? Ага, щас! Под этим чепчиком и фартуком прячется Вера — студентка, которую вся тайная полиция Хорватии мечтает заполучить. Представь: она буквально под носом у гестапо вернулась в город, рискуя головой, чтобы вытащить список предателей среди партизан. Серьёзно, это как играть в прятки с тиграми на минном поле. Но вот загвоздка — сам Больнер, хранитель списка, тоже втихую крутит свои делишки. Местные полицаи даже немцев в курс не ставят! Получается, и он, и Вера — оба как мыши в мышеловке, только пружина вот-вот щёлкнет. Он её боится, она его, а вокруг все друг друга подставляют. Интересно, кто первым дрогнет? Ведь страх — он как ртуть: просочится в щель, и всё — конец. Знаешь, что меня цепляет? Что Катица-Вера даже в этом аду не теряет какого-то... детского упрямства. Ну вот представь: стоит она на кухне, картошку чистит, а сама мыслит на три шага вперёд, как шахматист. Или вдруг вздрогнет, услышав шаги в коридоре — а потом сама себе улыбнётся, будто говорит: «Не дрейфь, справимся». А Больнер? Тот вообще ходячая загадка. То ли он циничный манипулятор, то ли сам заложник ситуации. Чувствую, оба они — две стороны одной медали. Или, как говорила моя бабка, «в чужом глазу соринку видим, а в своём бревно не замечаем». Кто из них соринка, а кто бревно — вот в чём вопрос. Короче, история не про войну даже, а про то, как страх может и сломать, и закалить. И ещё — что иногда самый опасный враг не в окопе, а за соседним столом, где суп наливают...