Рожденные бурей (1957)

Вот, представляешь: 1918 год, только-только отгремела Октябрьская революция, а в этом затерянном городке на границе Польши и Западной Украины все круто перевернулось. Немцы сматываются — видимо, почуяли, что пришла пора уносить ноги. И тут же, как грибы после дождя, полезли эти пилсудчики — ну знаешь, те самые шовинисты с манией величия. А народ-то ведь не дурак: в подполье уже зреет сопротивление. Возглавил его Сигизмунд Раевский, мужик, который только из тюрьмы вырвался — вот где характер закалился! Рабочие дружины собирались тайком — на заводах, в железнодорожных мастерских. Ждали сигнала, чтобы рвануть в бой. А молодежь-то! Комсомольцы Раймонд (сынок Раевского, между прочим) и Олеся — огонь, а не ребята. Девчонка, кстати, не из робкого десятка — с парнями наравне шла. Но вот беда: Андрей Птаха, местный рабочий паренек, в нее втюрился по уши. А Олеся-то к Раймонду тянется. Ну и понеслось: наш Андрюха начал глушить тоску в кабаках, залихватски гульнуть пытался. Знакомо, да? Любовь ведь редко по расписанию приходит... Все это клокотало, как паровой котел, пока однажды на его глазах не грохнули дядю Тараса — того самого, что Андрею как отец был. Ну тут уж терпение лопнуло. Врывается парень на завод, в котельную — и врубает этот чертов гудок на полную! Звук-то разрывает тишину, будто сама земля застонала. И знаешь, в этом воющем гудке будто слышится всё: и ярость, и боль, и эта бешеная решимость — мол, хватит, пора за правду биться. Честно, когда читаешь про таких, как Андрей, понимаешь: революция — она ведь не только про лозунги и митинги. Это про вот эти вот разбитые сердца, про слепую ярость, которая внезапно находит выход. Как искра в пороховой бочке, знаешь ли.