Море травы (1946)

Знаешь, есть такая история про женщину, которая врезалась в жизнь этого упрямца-ранчеро как вихрь в спокойную прерию. Представь: Люти — городская бабочка из Сент-Луиса, вдруг оказывается замужем за человеком, который дышит степью больше, чем кислородом. Брутон — он будто сросся с этими бескрайними травами, его «море» дороже всего. А она-то думала, что любовь спасёт... Ан нет! Его сердце бьётся в такт ветру, гоняющему волны по ковылю, а не под её шепот. Смешно, да? Жена пытается обнять пустыню — а пустыня отвечает колючками. Он — царь-и-бог на своих землях, гонит поселенцев прочь, кричит, что они «траву вытопчут». А она, с её городским состраданием, лезет помогать тем самым «нарушителям». Бедняга даже не понимает, что борется не с фермерами — с самой жизнью, которая всё равно накроет эти прерии, как песок следы на ветру. Мне её жаль, честно. Сидит она в этом бескрайнем зелёном одиночестве, а рядом муж — холодный, как каменный идол. Любит ли он её? Или просто пытается приручить, как дикого мустанга? Интересно, о чём она думает по ночам, когда степной ветер воет в трубах... Может, мечтает, чтобы он однажды проснулся и увидел не траву до горизонта, а её глаза? Или уже поздно? Вот ведь парадокс — чем сильнее он защищает своё «море», тем дальше от него та, ради кого, казалось бы, стоит жить. А трава всё шуршит. Шуршит, будто смеётся над ними обоими.