Остров Уэйк (1942)

Декабрь 41-го. Остров, который уже даже не кажется точкой на карте — просто клочок песка посреди бесконечной воды. Наши парни — морпехи, их горстка, — сидят в окопах, а надежды на подмогу тают быстрее, чем пресная вода в флягах. Представь: ты три дня не спишь, в зубах хрустит песок, а в животе пусто так, что даже страх не лезет. А они — японцы — там, за горизонтом. Их корабли, как черные тени, то появляются, то растворяются в тумане. Мы же тут как крысы в ловушке, только вместо сыра — ржавые патроны да бравада, которую уже никто не слышит. "Держаться любой ценой", — сказали сверху. Легко говорить, когда у тебя в кабинете кофе и печенье. А тут? Взрывы глохнут в рыхлом песке, рации молчат, и даже чайки сторонятся — будто знают, что скоро начнется ад. Иногда кто-то бредит вслух о доме, о девчонке из Сан-Франциско... А потом все замолкают. Ждут. Ведь если эти самураи высадятся — мы им хоть зубы переломаем, но шансов... Ну, ты понял. Смешно, правда? Мы тут за клочок земли, который и назвать-то сложно, а они — за честь императора. Интересно, он когда-нибудь песок в ботинках ощущал?