Конкурентка (1997)

Лиза Шульц, 28 лет, раскладывает пластиковые глазки для плюшевых медведей на конвейере дрезденской фабрики *KinderSpiel*. Запах горячего клея, треск радио с помехами. «Ты слышала? Западные куклы теперь с голосами», — бросает Уте, коллега с обожжёнными пальцами от паяльника. Лиза крадёт бракованную лапку из корзины — вечером перешьёт сыну. В кабинете директора Краузе, пахнущем сигарами и дезодорантом *Joop!*, толкают папки с чертежами станков из Штутгарта. «Сократим треть цеха», — директор стучит костяшками по столу. Лиза прячет в карман жёлтый стикер с номером инженера-западника.

Томас Браун, 34, в мятом пиджаке от *C&A*, разворачивает схему автоматизированного конвейера на кухне Лизы. «Вы не понимаете — тут люди десятилетиями собирали вручную», — она ставит чашку с кофе из цикория. Томас щёлкает карандашом по чертежу: «Именно поэтому фабрику закроют через полгода». На столе — разобранный мишка с кривой строчкой, детские кроссовки в луже талого снега. Лиза ночью пробирается в цех, подключает старый станок к компьютеру. Утром Краузе кричит на охранника, нашедшего сломанный замок и кучу опилок. В кармане Томаса — билет на поезд до Франкфурта с пометкой «Отмена». Лиза едет домой на велосипеде *Schwalbe*, пристёгивая ремнём к багажнику коробку с шестерёнками.