Чумовая пятница (1995)

Энн Эндрюс, адвокат с жёстким графиком, врывается в комнату дочери Николь, заставая её за покраской пряди волос в кислотно-синий. *«Кто разрешил тебе это? У тебя же школьный концерт завтра!»* — хватает она банку с краской. Николь, держа гитару с облупившейся наклейкой панк-группы, огрызается: *«Ты даже не помнишь, что я играю не на флейте!»* На следующее утро, после ссоры в антикварной лавке, где старуха-продавец суёт им амулет «для взаимопонимания», Энн просыпается в комнате с плакатами Nirvana, а Николь — в спальне с папками судебных дел. Дочь, застрявшая в теле матери, давит кофеваркой, заливая документы к слушанию по делу о нарушении экологических норм. Энн, в попытке сыграть рок-партию на гитаре, ломает струну — вместо привычной скрипки.

К полудню Николь в костюме от Hugo Boss прёт в школу, споря с охранником: *«Я её мать, мне нужно сдать тест по алгебре!»* Энн, в рваных джинсах, пытается объяснить коллеге-юристу, почему забыла пароль от рабочего сервера: *«Мой хомяк… сбросил его?»* Вечером Николь, перепутав кодексы, едва не проваливает судебное заседание, зато включает на закулисье концерта запись скрипичного соло, под которую Энн из последних сил бьет по гитарным ладам. *«Это же моя партия!»* — кричит Николь, когда амулет в её сумке вдруг трескается. Возвращение в свои тела застает их за общим смехом над выгоревшей синей прядью у Энн и чернильным пятном на костюме Николь.