Старец Паисий и я, стоящий вверх ногами (2012)

Витя, пацан лет пятнадцати, врывается в старый дом у церкви в деревне под Питером, спасаясь от соседа, чье окно он разбил мячом. Внутри натыкается на Паисия, седого старика в выцветшей рясе, который молча чинит ту самую раму, аккуратно выковыривая стекло стамеской. «Бегать будешь — ноги сотрешь, а вину не смоешь», — бормочет старик, даже не глядя. Витя, задыхаясь, роняет клюшку для хоккея, которую таскал за собой с утра. Запах ладана, треск печки и густой чай в жестяной кружке — так начинаются их встречи. Паисий заставляет его отдраить пол в церковной сторожке, пока сам перебирает засохшие яблоки из корзины.

Через неделю Витя уже таскает дрова для печи, рубит лёд у колодца, а старик между делом вставляет фразы вроде: «Снег-то чистый, да под ним грязь — как в душе у тебя». Подросток ворчит, что «философствовать» ему некогда — завтра контрольная по алгебре, да и мать ругается за разбитые джинсы. Однажды, после ссоры с одноклассниками, Витя приходит к церкви и встает на руки у замерзшей лужи. «Вверх ногами мир проще — всё незнакомое», — хрипит он. Паисий, развешивая мокрое белье, бросает: «А ты попробуй так жить, если смелый». Витя не отвечает, но на следующее утро притаскивает в сторожку старую карту СССР и просит показать, где Паисий «воевал или что там еще делал».