Жизнь как кино (2005)

Лера, пятнадцать лет, каждое утро снимает на «Зенит» с треснутым видоискателем дворовые качели и соседского кота Маркиза. Её отец Андрей, ветеринар, тащит домой подбитого пса с рынка: «Он сам приполз к клинике, видишь — хвостом виляет!» Мать Светлана, заведующая аптекой, хлопает дверцей шкафа с лекарствами: «Кормить его опять мне, да? Убери эту грязь из кухни». Лера крадёт из родительского шкафа кассету с надписью «Отпуск-89», записывает поверх интервью с бабушкой Ниной, которая жалуется на блох в гераньке. Вечером, пока родители спорят о счетах за свет, Лера монтирует ролик на стареньком ноутбуке, подпирая окно учебником алгебры, чтобы не захлопнулось.

На заброшенной ткацкой фабрике за рекой Антон, новенький из параллели, в кепке с выгоревшим логотипом «Adidas», показывает Лере разбитые станки: «Здесь снимать надо — свет из этих дыр в крыше, как в кинотеатре». Он приносит из дома колонки с облезлой краской, включает трек The Prodigy, пока они рисуют мелом раскадровку на стене. «Москва — это где деньги на нормальную камеру», — бросает Антон, закидывая камень в ржавую бочку. Лера молчит, поправляет заколку с пчелой, которую нашла в ящике маминых старых вещей. Тем временем Светлана находит в куртке Андрея смятый чек из ювелирного — «Ирина Б.», сумма 14 тысяч. За ужином суп остывает, Андрей тычет вилкой в тарелку: «Это клиентка, у неё собаку оперировал…» Лера выключает свет в зале, включает проектор: на экране из простыни мелькает Маркиз, бабушка Нина в пуховом платке, Антон, курящий у обвалившейся котельной. В последнем кадре — рука отца, гладящая того самого пса. Светлана вытирает щёки салфеткой, пахнущей валерьянкой.