Одна летом (2024)

Лера, 28 лет, приезжает в Приморск после увольнения из московского рекламного агентства. В рюкзаке — папка с документами на продажу бабушкиного дома и треснутая фарфоровая чашка, которую она не решилась выбросить. На пристани сталкивается с Антоном, своим бывшим соседом: он разгружает ящики с рыбой, руки в царапинах от сетей. «Опять сбежала?» — усмехается он, вытирая лоб. «Не сбежала. Вернулась», — бросает Лера, но вечером, разбирая коробки на чердаке, находит свой старый дневник с записью: «Уеду и никогда не вернусь». Под слоем пыли — фото 2008 года: она, Антон и Марина у полуразвалившегося маяка.

Марина, теперь владелица кофейни «Волна», предлагает выкупить дом под «аутентичный гостевой комплекс». Лера отказывает, а на следующий день заколачивает провалившийся пол веранды, заделывая щели мокрым цементом. В мастерской Антон находит чертежи реставрации маяка: «Бабушка хотела сделать там библиотеку», — объясняет Лера, роняя гвозди из кармана. Ссора с Мариной вспыхивает у ларька с квасом: «Ты всё ещё как в школе — чужая среди своих», — шипит та, разбивая стакан об асфальт. Ночью Лера обнаруживает в дымоходе письма 70-х: оказывается, её дед погиб, пытаясь спасти маяк от сноса. Утром она везёт Антона на моторной лодке к скалам — чинить проржавевшие перила. «Думала, сюда только чайки тащат хлам», — кричит он через ветер. «Теперь и мы», — отвечает Лера, закрепляя доску обрывком рыболовной сети.