Вторжение в США (1952)

В Чикаго, Джек Моррисон, ветеран с шрамом через левую бровь, чинил грузовик в гараже, пропахшем маслом и бензином. Его дочь Энни, 14 лет в клетчатом платье, принесла сэндвич с тунцом: "Пап, миссис Картер говорит, по радио что-то про вспышки над озером". Сирены завыли, когда он вытирал руки тряпкой. По Лейк-Шор-Драйв промчались три армейских джипа, сбивая мусорные баки. В небе, между дымчатых облаков, зависло что-то плоское, как блин, с мигающими красными огнями по краям. Энни уронила тарелку — осколки зазвенели по бетону.

Через неделю Джек, с трофейным M1 в руках, прятался в тоннелях под заброшенной фабрикой «Ривертон стил». С ним были Клара Вейн, медсестра с обожжёнными пальцами от самодельных коктейлей Молотова, и Том Ридли, репортер в очках с треснувшей линзой. "Твои друзья из Пентагона так и не ответили?" — Том щёлкнул затвором камеры, снимая карту с отметками бункеров. Джек размазал сажу по подбородку: "Связь прервалась после взрыва на 35-й улице". Наверху, между руин кинотеатра «Рокси», ползали твари, похожие на помесь скорпиона и танка — их хитиновые панцири звенели по асфальту. Клара перевязывала раненого мальчишку, шепча: "Солнышко, сейчас всё будет", но кровь проступала сквозь бинты, как вишнёвый сироп.