Ваня, шестилетний мальчик из детского дома, вскоре попадет в объятия итальянской семьи, которая обещает ему безоблачное будущее под теплым средиземноморским солнцем. Но, несмотря на заманчивые перспективы новой жизни, Ваня не может забыть о своих корнях. Его сердце тянется к прошлому, к женщине, которая подарила ему жизнь, и которую он никогда не знал. Ваня решает, что для него важнее всего —
В селе Заречное участковый Алексей Качура в мятом кителе копался в бумагах, когда бабка Анна ворвалась с криком: «Кур опять повыносили, Лёшенька! Всю зиму кормила, а теперь хоть ложись да помирай!» За окном хлюпала мартовская грязь, тракторист Игнат пилил дрова за сараем, из трубы клубился сизый дым. Качура потушил «Беломор», сунул блокнот в карман: «Щас, Анна Петровна, до Берёзовой пройдём – там
Иван, худой парень в потертой куртке, копался в ржавых ящиках возле заброшенного элеватора. Его друг Димка, с масляным пятном на джинсах, пытался завести мотоцикл «Урал», купленный за бутылку водки у соседа. «Слышь, тут в старом доме за рекой штуки валяются, — Иван вытер руки о брезент, — как у деда в гараже. Каски, провода…». Димка хмыкнул, выплевывая окурок: «Опять про твоего
Знаешь, в жизни иногда такое приключается — ну прямо как в кино! Вот представь: парень, который на первом же бою в Чечне ногу покалечил, теперь торчит на автостоянке, скучает да фонарём машет. Вроде бы всё — история закончилась, ан нет! Спас как-то местного «акулу бизнеса» от разборок — тот, видимо, в долгу остаться не захотел. «Слушай, давай я тебя подлечу», — предлагает. А у нашего героя глаза
Знаешь, история эта — как чашка какао с перцем: вроде тепло, но с горчинкой. Представь: Дарья Семёнова — писательница успешная, подруга какого-то там модного шоумена. Взбалмошная, яркая, но уставшая от гламурной суеты. И вот, бац! — в один день срывается с места, скупает полмагазина (видимо, на случай апокалипсиса) и сваливает в деревню. Ту самую, где бабушкин дом, запах сена и воспоминания о
Знаешь, когда Кирилл рванул на свободу, это не просто сюжетный вираж – его близких втянуло в настоящий ад. Вот это поворот, да? Каждый из них – я до сих пор не пойму, откуда столько безумия в людях – ломает все правила, рискует собой, будто смерть где-то за гранью реальности. А ведь они-то понимали. Понимаете? Знали, что шансов вернуться – ноль. И всё равно шли. Меня до сих пор колотит, когда
Знаешь, Славке в его родном городе было ох как непросто. Ну, представь: папы нет с пелёнок, мама вечно на нервах из-за нового мужа, а в школе над ним ржут, будто он с луны свалился. Ну а чего ещё ждать, если парень вместо футбола зубрит флажный семафор и на местном пруду — этом луже с утками! — воображает себя капитаном Немо? Смешно, да. Но ему-то не до смеха — мальчишка буквально горел парусами,