Эдит Морган, швея сорока трёх лет, жила в двухкомнатной квартире на Бейкер-стрит. По утрам она заваривала чай в жестяном чайнике, заштопанный халат её болтался на плечах, пока она перебирала заказы: мужские рубашки с отложными воротничками, платья для жён докторов из соседнего квартала. В пятницу к ней забегала миссис Кларк с третьего этажа, приносила бисквиты в обмен на подшитые подолы.
Представь: два отчаянных типа вломились к букмекеру — ну, думают, легкие деньги. Ха! Сумку с купюрами схватили, а она — бац! — намертво пристегнута к его руке, будто приросла. Старик уже без сознания, лицо в синяках — сами, видимо, перестарались. И вот они носятся по городу, как угорелые: то болгаркой пилят цепь (искры летят, адреналин зашкаливает), то в подворотнях советы от бомжей выслушивают.