Ху Ячжоу, хирург из больницы Тунцзи, замечает спасателя в оранжевой униформе, который помогает старушке подняться по эскалатору на станции Цзянханьлу. Это Цай Юйцзи — ее рация висит на поясе, рядом болтается полуоткрытый рюкзак с аптечкой. Через два дня они сталкиваются в коридоре инфекционного отделения: Ячжоу роняет термометр, стекло разбивается. «Держи», — Юйцзи протягивает ей запасную маску
В старом кафе на улице Чжуншань в Шанхае Сяо Лань, девушка в потёртом свитере, разливает кофе, пока её пальцы машинально перебирают аккорды на расстроенном пианино за стойкой. По четвергам появляется Чэнь Юй, архитектор с тетрадью, испещрённой набросками мостов. «Опять рисуешь что-то несбыточное?» — усмехается она, вытирая блюдце с трещиной. Он молча показывает эскиз: арки, повторяющие изгиб её
Му Фэн, грубоватый генерал с шрамом на левой щеке, каждое утро завтракал холодными рисовыми лепёшками, пока его жена Цю Юй разбирала кипы военных донесений в кабинете с потрескавшимся лаковым столом. «Ты опять забыл поменять повязку на ране, — бросала она, замечая пятно сукровицы на его рукаве, — умрёшь от гнили, а не в бою». Он ворчал, что «жёны должны рожать детей, а не копаться в картах
Ли Сяо возвращается в родной уезд Цзилинь после десяти лет в Шанхае. Ее отец, Ли Вэймин, лежит в больнице с обмороженными ногами — неделю искал в тайге пропавшего соседа. В старом доме пахнет углем из ржавой печи и сушеными яблоками, развешанными под потолком. На кухне Сяо находит коробку с письмами от матери, которая, как она думала, бросила семью. «Почему ты скрывал, что она умерла?» — давит на
Ли Чжиюнь, следователь из отдела по тяжким преступлениям, каждый день задерживается в кабинете с заляпанным кофе столом. Его напарница, Линь Дань, бывшая журналистка-расследователь, приносит ему папку с фотографиями: *«Смотри, у всех пропавших детей в Чунцине — одинаковые родинки за ухом. Как будто метки»*. Они натыкаются на заброшенный склад у реки Цзялинцзян, где находят детскую одежду с