Три брата — Джелал, Сами и Месут — живут под одной крышей, стараясь сохранить семейный бизнес, который медленно угасает. Джелал мечтает о карьере художника, Сами видит себя успешным музыкантом, а Месут грезит о больших делах и процветании в мегаполисе. Жизнь братьев проходит в серых буднях, пока однажды на пороге их дома не появляется маленький ребенок. Никто не знает, откуда он взялся и кто его
Азиз, 28-летний сварщик из стамбульского района Зейтинбурну, получает звонок от младшей сестры Элиф: «Баба снова упал у пекарни «Гюль-Шекер». Врачи говорят, сердце…» В госпитале «Хасеки» пахнет хлоркой, а на столе в палате — пакет с подгоревшими кебáбами, которые отец, Мустафа, упорно пытается съесть. Азиз в засаленной куртке с пятном от ракии слушает, как старик хрипит: «Магазин на улице
Зейнеп, жена старшего сына Али, каждое утро начинает с замешивания теста для бöрека под пристальным взглядом свекрови Эмине. Их трехэтажный дом в районе Фатих с треснувшими ставнями гудит от споров: младший сын Мехмет привозит новую жену — Ферьяде в кожаном пальто, которая сразу переставляет мебель в гостиной. «Ты что, хочешь, чтобы бабушка Айше споткнулась о этот дурацкий пуф?» — шипит Зейнеп,
Элиф застряла в стамбульской пробке на мосту Босфор, когда заметила в толпе пешеходов силуэт Мерткая — парня, который исчез три года назад. Она выскочила из долмуша, едва не уронив пакет с симитами, которые купила для бабушки в Кадыкёе. "Сени бuralarda görmek... Ne işin var?" — выдохнула она, вцепившись ему в рукав кожанки. Он отвел взгляд к ржавой табличке с названием улицы Истикляль,
Эмир коптит стены в мастерской отца, чиня медные чайники с облупившейся эмалью. Каждое утро начинается с криков Сельмы, младшей сестры: "Братан, опять забыл купить хлеб!" Их дом в узком переулке Балата пахнет масляной краской и тмином — отец, Али Рыза, красит ставни в ядовито-синий цвет, как делал при покойной жене. В пятницу, после намаза, Эмир прячет чемодан под кроватью: билет на
Эмир, 22 года, чинит старые радиоприёмники в тесной мастерской за рынком Кадыкёй. Его отец, Харун, хрипло кашляет за занавеской, напоминая: *«Деньги за аренду отдай до пятницы, ишаны спросят»*. По вечерам Эмир тайком рисует комиксы в тетрадке с облезлой обложкой, пряча её под ящиком с транзисторами. На соседней улице Айше, студентка факультета архитектуры, подрабатывает в кафе «Мердивен», где
Вот, представь: годами живешь в каком-то тумане, будто тебе втюхали сказку, а ты и не поняла. Эбра так и существовала — сначала даже не чесалось в голове, что что-то нечисто. Потом бац — мысли начали подкрадываться, как эти противные мурашки по спине. А там уж и сомнения накрыли с головой: "Стоп, а что если всё это... фейк?" И понеслось: проверяет, копается, нервничает. А тут Мурат —