В темных водах, где царит вечная тьма и время словно застыло, команда отважных исследователей отправляется в экспедицию, которая обещает изменить мир навсегда. Их миссия начинается с обычного погружения, но вскоре они обнаруживают зловещую аномалию на океанском дне — загадочное отверстие, которое словно манит их вглубь. Преодолев страх и сомнения, они решаются на рискованный шаг и погружаются в
В маленьком прибрежном городке, где шум волн раньше приносил мир, воцарился страх. Ночи стали пристанищем тьмы, скрывающей нечто ужасное, созданное руками безумного учёного доктора Руперта. Это чудовище, порождённое его извращёнными экспериментами, охотилось, оставляя лишь ужас и загадки. Люди начали исчезать, и с каждым новым случаем паника охватывала горожан всё сильнее. Монстр, ведомый тёмным
В дождь на краю шотландского посёлка Каирнгормс находят тело лесника с рваными ранами и клочьями волчьей шерсти в кулаке. Этан Грейвз, детектив из Эдинбурга с подрагивающими от бессонницы руками, замечает на шее жертвы выжженный символ — переплетение луны и когтей. «Это не первый случай», — бормочет он, доставая из кармана потёртый блокнот с зарисовками аналогичных меток из старых дел. Его
Эмили Картер, студентка-архивист с привычкой теребить цепочку на шее, нашла в подвале лондонской библиотеки папку с пометкой «Проект А-42». Внутри — фотографии полуразрушенного здания на скалистом острове в Северном море и письмо 1951 года: «Они до сих пор ходят по коридорам. Не повторяй мою ошибку — Г.». Её напарник, Джек Рид — электрик с татуировкой якоря на запястье — во время ремонта в порту
Лена Росс, биолог-ихтиолог с татуировкой катрана на запястье, приезжает в портовый городок Брентвуд после сообщения о нападении на рыбака. В местном баре «Якорь» ей показывают обрывки сетей с застрявшим куском кожи — не рыбы, не млекопитающего. «Там что-то глубже, — бормочет старик Джек, чиня якорь. — Вчера видел, как вода кипела у маяка, будто шторм под водой». Лена проверяет записи с
Эдмунд Криспи, плотник с облупленными краской пальцами, находит в подвале своего дома в Норфолке коробку с письмами 1890-х годов. Пахнет сыростью и воском. Его жена Мэрион, пахнущая стиральным порошком, выбрасывает конверты в печь: *«Хватит выдумывать — дед твой был пьяницей, а не жертвой заговора»*. Но Эдмунд замечает на обороте фотографии символ — три переплетённых кольца, как на дверном косяке