Эмир, бывший механик с потрепанными руками, сидел на причале в Кадыкёе, разглядывая обгоревший остов грузового судна. Его младшая сестра Лейла, в засаленном фартуке с рыбного рынка, тыкала пальцем в его грудку: «Опять врешь, что не при чем. У тебя вон соляркой от рук пахнет». В кармане Эмира лежал обрывок карты с пометкой «Халич» — там неделю назад сгорела яхта какого-то чиновника. Вспомнил, как
Айше, рыжая девчонка с облупившимся синим браслетом на запястье, копалаcь в старом сундуке деда после его похорон. Под грузой выцветших фотографий нашла потрепанную карту с отметкой возле причала Каракёй. "Эмир, смотри, тут про Чёрную жемчужину… Ту самую, про которую дед бредил перед смертью?" — спросила она соседа, вытирая пыль с пергамента рукавом футболки. Парень, перепачканный
Эмир, сын владельца судостроительной компании из Бешикташа, столкнулся с Лейлой в узком переулке возле рынка Капалы Чарши. Она торопилась, роняя тюбики с красками из рваной сумки, когда он неловко попытался помочь. "Отстань, костюмный кукла", — бросила она, поправляя платок на выцветшем платье. Оказалось, Лейла арендует чердак в доме, который семья Эмира планировала снести под новый
Знаешь, иногда жизнь так круто закручивает сюжеты, что никакой режиссер не придумает... Вот эти четверо — Зеки, Биляль, Ибо да Эджевит. С детства вместе — во дворе, в школе, даже в передрягах первых. Думали, навек братство сковано? Ан нет. Одна дурацкая ситуация — бац! — и всё летит в тартарары. Попали они, понимаешь ли, за решётку. А там... Боже, даже вспоминать муторно. Не люди — звери. Били