Мехмет ковырял ржавые лезвия в мастерской за станцией Сиркеджи. В углу валялась потрепанная тетрадь с долгами брата Али — 12 500 лир за карточные долги. *«Ты же знаешь, они сломают мне пальцы»,* — бормотал Али накануне, пряча глаза. Мехмет заточил мясницкий нож для лавочника с рынка Капалы Чаршы, обернул его в газету с заголовком о пропавшей девушке из района Фатих. В кармане ждал билет на ночной
Эда, в потёртой куртке с оторванной пуговицей, разливала чай в стаканы с неровными краями. За стойкой кафе "Мерве" на улице Чукурджама висел плакат о скидках на симиты. Эмир, в рубашке, которая пахла стиральным порошком с ароматом лимона, заказал эспрессо и спросил: «Почему ты три дня не открываешь мои сообщения?» Она протёрла ложкой пятно от кофе на столешнице: «Твой отец платит за мою
В Стамбуле, среди узких улочек Эминёню, 23-летний Эмир торгует луковицами тюльпанов в крохотной лавке, доставшейся от покойного отца. Утром 12 апреля, разгружая ящики с грунтом, он замечает, как рыжеволосая девушка в потёртой кожаной куртке пялится на редкий сорт *Lale-i Muhammer* — алый тюльпан с чёрными прожилками. «Эти не для продажи», — бросает Эмир, вытирая руки о фартук. Девушка,
Эсра, 42 года, работает в булочной в районе Кадыкёя. Утром, пока месит тесто, звонит дочь Дениз: *"Мама, одноклассницы опять смеются над моим телефоном. Купишь новый к пятнице?"* Эсра стирает муку с век, вспоминая кредиты за холодильник и ремонт протекающего потолка. После смены едет на пароме через Босфор — в старый дом в Ускюдаре, где прячет коробку с украшениями покойной свекрови.
Эмир, пятнадцатилетний парень из района Фатих, нашел Халида, сирийского подростка, в своей комнате. Тот сидел на краю кровати, разглядывая трещину на стене в форме полумесяца. "Почему он спит в моей постели?" — Эмир шипел матери на кухне, пока та разливала кофе в медные чашки. "Он не спал три дня, сынок. У него нет даже сумки, только эта тетрадь с рисунками," — ответила она,
Исмаил коптит двигатель в гараже на окраине Стамбула, пачкая руки в мазуте. Айше, его жена, разбирает тетради за кухонным столом, пока кипятится чайник. «Электричество опять отключат, если не заплатим до пятницы», — бросает она, не отрываясь от красных пометок. Он молчит, вытирая лоб грязным рукавом. На следующий день хозяин мастерской выбрасывает его сумку с инструментами на мокрый асфальт:
Эмир, сын владельца судоремонтной мастерской в квартале Бешикташ, каждое утро заезжал в кафе *Deniz Yıldızı* перед работой. Там он впервые столкнулся с Лейлой — студенткой факультета архитектуры, которая торопливо собирала разлетевшиеся из портфеля чертежи. *"Извините, я…"* — пробормотала она, пытаясь поймать лист с расчетами волнореза. Он поднял бумагу, заметил подпись в углу —