На оживленных улицах Бруклина Мария, иммигрантка из Мексики, борется под тяжестью тайны. Ожидая ребенка, она скрывает свою беременность от мужа Джорджио, который убежден в своем бесплодии. Эта скрытая правда вплетает молчаливое напряжение в их дом, где каждое невысказанное слово становится барьером, создавая невидимую пропасть между ними. С течением дней тишина становится тяжелее, каждый момент
Лука, 22 года, каждую ночь дежурит в обсерватории на Колле Романо, сверяя данные телескопа с записями в потрёпанном блокноте. Его отец, Винченцо, владеет тратторией у площади Навона, где Лука вынужден мыть посуду по утрам. «Ты думаешь, звёзды накормят тебя?» — бросает Винченцо, разгружая ящики с артишоками. «А твои спагетти — покажут, где я должен быть?» — огрызается Лука, замечая, как цифры на
Карла, адвокат с тёмными кругами под глазами, берет дело 17-летнего Федерико, который на «Фиат Панда» сбил женщину на пешеходном переходе. Она прячет пустую бутылку джина в бардачке своего потрёпанного «Пандо», пока едет в офис на улице По. Её клиент, в рваных джинсах и с наушниками на шее, бросает: «Я даже фару не разбил, че ты паришься?» Карла в зале суда находит следы белой краски на асфальте
Лука, 16 лет, каждое утро протирает пыль с фотографии матери на комоде в съемной квартире на окраине Турина. Его отец, Марко, сварщик на закрывающемся заводе FIAT, возвращается поздно, пахнущий металлом и горьким кофе. В пятницу вечером Лука прячет баллончики с краской под кроватью — рисует граффити на заброшенных складах за кварталом. «Опять джинсы в масле?» — бросает Марко, разглядывая пятно на
Знаешь, как бывает — вроде жизнь идеальна: шикарный дом, карьера на высоте, рядом классный парень. Анне, кажется, сам universe подмигивает. Но нет-нет, да задумаешься — а точно ли счастье в этом чек-листе? Вот и она, такая вся правильная, вдруг влюбляется в Доминика, официанта из кафешки за углом. Ну как влюбляется — взрывается, как непотушенный костёр в сухом лесу. А всё потому, что её
Знаешь, я недавно наткнулся на историю, от которой до сих пор мурашки. Представь: тюрьма, настоящие заключенные — и вдруг они ставят спектакль. Не какой-то там самодеятельный утренник, а полноценный мюзикл с библейским сюжетом! Но всё пошло не по учебнику театральной школы, это точно. Вот, например, Иисус — такой себе брутальный парень в робе, да ещё и с губной гармошкой в зубах. Римские солдаты?