В скрипучем старом особняке, полном веселых монстров и таящихся духов, молодой вампир, навеки запертый во внешности и разуме десятилетнего ребенка, устает от своего бесконечного существования. Хотя с момента его рождения прошли столетия, маленькому вампиру по-прежнему 300 лет, но он тоскует по общению и простым радостям детства. Его величайшее желание — ходить в школу и общаться с детьми его
Одержимая жаждой мести за отца, молодая и решительная девушка погружается в мрачный мир преступного Парижа. Следуя едва заметным следам, она находит женщину, которая внушает одновременно страх и восхищение — Фурию. Эта загадочная и волевая персона удерживает шаткий мир между враждующими криминальными группировками города, выступая в роли неофициального арбитра. Однако за фасадом её власти и
Люк, с утра за прилавком «Café des Ombres», протирал кружки с потёртыми ручками. За окном — серый Монмартр, запах мокрого асфальта смешивался с корицей. Эмили, в рваной куртке, ворвалась с мольбертом под мышкой: «Ты видел Жюля? Он не отвечает три дня». В её голосе — металлический призвук от ночной смены в метро. Люк вспомнил пятна синей краски на рукаве Жюля, их последний разговор у киоска с
Луиза, в потёртой куртке с капюшоном, прижимается к стене тоннеля метро *Abbesses*. Её пальцы дрожат, когда она снимает перчатку — кожа на тыльной стороне ладони полупрозрачная, как восковая бумага. «Они проверяли мусорные баки у *Rue Dejean*», — шепчет ей Амир, одноклассник, передавая свёрток с булочками. Она откусывает краешек, крошки падают на брусчатку, но их не видно. Дома, в съёмной
Элоиза, 22 года, протирает стойку в кафе *La Brume* на узкой улочке Лилля. Ржавый колокольчик над дверью дребезжит — входит Люк, её сосед с детства, в засаленной куртке механика. "Опять Жан-Клод пролил вино на схемы?" — кивает на пятно на её фартуке, доставая пачку сигарет *Gitanes*. Она ворчит, что хозяин, месье Ришар, грозится вычесть ущерб из зарплаты. Вечером, забирая мусор у
Люк Мартен, 34 года, водитель грузовика из Марселя, каждое утро начинал с сигареты *Gauloises* и чёрного кофе из треснувшей кружки. В четверг, после разгрузки ящиков с оливковым маслом на рынке *Le Vieux Port*, он нашёл в кабине конверт с фотографией своей покойной сестры Клотильды. «*Pourquoi maintenant?*» — пробормотал он, разглядывая снимок 1998 года, где она стоит у киоска с *bandes