Когда человеческие законы сменяются жестокими правилами джунглей, общество утопает в хаосе, где слабые обречены, а сильные бесконтрольно выживают за счет других. Здесь нет места милосердию, а справедливость становится пустым словом, тонущим в гуле обмана, насилия и алчности. Но среди всеобщего мрака появляется хищник, который бросает вызов этому миру. Он не следует общим правилам, его цель — не
Джеймс, 17-летний парень из переулков Чора-Базара в Мумбаи, чинит мотороллеры в крошечной мастерской, заваленной ржавыми деталями и банками масла. Его мать, Шанта, продаёт самосы на углу улицы, где вечно гудят авторикши. «Сколько можно ковыряться в этих железках? — кричит она, вытирая руки о фартук. — Рам пристроился в офисе, а ты…» Джеймс молчит, выкручивая гайку ключом с облезлой ручкой. По
Раджа Малик, сын фермера из деревни под Джайпуром, вкалывал на хлопковых полях с двенадцати. Когда отец, Викрам, повесился в сарае из-за долгов перед компанией «Сингхания Групп», парень нашел в ржавой консервной банке под кроватью расписки с печатями. "Соседи говорили, папа сам виноват, — бормотал он, разминая в пальцах красную почтовую марку с портретом Адитьи Сингхании. — Но я видел, как
В Мумбаи, на рынке Лабаули, 17-летняя Аарья Шарма тайком продаёт старый телефон брата, чтобы оплатить курсы дизайна. Её отец Раджеш, водитель авторикши, обнаруживает пропажу во время ужина — на столе дымится *палак панир*, а младший брат Викас тычет в разбитый экран вилкой. «Кто брал?» — хрипит Раджеш, вытирая *дал* с усов. Мать Мэра, заклеивая дыру в занавеске, бросает: «Опять твои драмы. Вчера
Арджун и Прия делят трешкамент в старом доме возле рынка Кроуфорд. Арджун, который подрабатывает дубляжом для рекламы шампуня, вечно забывает внести свою часть за свет. «Ты же вчера хвастался, что получил пять тысяч за тот ролик с падающими волосами!» — Прия тычет в него счетом, пока чистит лук для алу пароты. На полу валяется раскрытый чемодан с ее тканями для бутика — завтра выставка в Phoenix