Ильяс Копжасаров

Ернар, слесарь с обожжёнными пальцами, нашёл в конторке мастера Талгата папку с печатями «ЛИКВИДАЦИЯ». Запах мазута въелся в стены цеха №3, где висели портреты Байконура с потёртыми уголками. «Ты чё, архив устроил?» — цыкнула Айгүл из бухгалтерии, доедая шарлотку с яблоками из цеховой столовой. Он вытащил из-под воротника оплавленную цепочку с ключом от склада химреактивов — там три дня назад
Данияр копался в гараже отца в Алматы, разбирая коробки со старыми советскими инструментами. Под слоем машинного масла и пыли нашел потрепанный дневник деда — инженера, участвовавшего в строительстве рудников в 60-х. На странице с пометкой *"Шет-Уйли, 1964"* обнаружил схему тоннеля и фразу: *"Сарыарка не миф"*. Позвонил Айгерим, с которой пересекался на лекции в КазНУ: