Пьер Рошфор

Амира, медсестра из Бейрута, каждое утро проходит мимо лотка с засахаренным миндалем на улице Хамра, пока ее брат Карим торгует поддельными паспортами в подвале кафе «Аль-Раби». «Ты опять не спала?» — бросает он, разглядывая синяки под ее глазами. Она игнорирует вопрос, хватает сумку с лекарствами для лагеря в Шатиле. В тот же день в Марселе Люк, фотограф-документалист, копается в архивах портового управления — ищет следы отца, французского солдата, пропавшего в 1982-м. На обороте карты с
В июне 1940-го Шарль, в мятом кителе с нашивкой «Сражающаяся Франция», диктует секретарше текст воззвания к нации. Его кабинет в лондонском отеле «Коннахт» пропах табаком и чернилами — на столе валяются обрывки телеграмм от Черчилля. «Скажите им: каждый камень, каждый клочок земли…» — голос срывается. Жена Ивонна, поправляя шаль, шепчет: «Ты не спал третью ночь. Хоть кофе выпей». За окном гудят сирены, но он отмахивается, доставая карту Северной Африки. В углу радио хрипит сводками о
В семье Риго — отец Антуан, мать Элен, дети Луи и Мари — всё перевернулось после переезда в старый дом у границы леса. Луи, 12 лет, нашел в сарае ржавую клетку с клыками волка, пока разгружал коробки с посудой. "Смотри, тут кровь!" — крикнул он сестре, но Элен оборвала их: "Прекратите выдумывать, это просто легенды". Ночью Мари, 9 лет, услышала за окном рычание и увидела тень с желтыми глазами. Утром у курятника нашли клочья шерсти и следы, похожие на собачьи, но крупнее.