Остросюжетная и жуткая история вновь подтверждает, что реальность может быть гораздо страшнее любых вымышленных кошмаров. В центре сюжета — писатель, чьи мрачные рассказы о жизни и смерти когда-то поражали воображение читателей. Но муза покинула его, и теперь он ищет новые источники вдохновения. Неожиданный звонок от сестры, которая просит присмотреть за ее домом и кошкой, кажется идеальной
Итан каждую ночь погружается в мир кошмаров, настолько реальных, что они оставляют следы не только на его разуме, но и на теле. Спустя годы безуспешных попыток найти объяснение и лечение, он оказывается на грани отчаяния. Врачи разводят руками, а психотерапевты лишь прописывают новые таблетки. Однако, Итан не сдаётся и продолжает искать разгадку. Его путь приводит к загадочному специалисту,
Когда Элисон теряет отца, она вынуждена оставить за плечами шумный мегаполис и вернуться в старый родительский дом, где каждая комната хранит воспоминания детства. Вместе с ней приезжают её партнер Ричард и их маленькая дочь. Но спокойствие и уют быстро растворяются в тени мрачных событий. Появление загадочного дневника, найденного на чердаке, открывает перед Элисон завесу тайны, связанной с
Лючия, ветеринар из горной деревни Валь-ди-Резо, обнаруживает в лесу труп оленя с выжженными глазницами. Ее брат Марко, местный бармен, смеется: «Опять медведи?» — но на следующий день пропадает девочка-подросток, София. В церковной книге 1673 года священник Эмилио пишет о «каре для видящих» — слепых мертвецах, поднимающихся из-под земли. В деревне гаснет свет, на улицах пахнет серой, а старый
Лука Марчелли, плотник из Турина, каждое утро начинает с кофе с миндальным сиропом из забегаловки на углу via Cernaia. Его дочь София, 16 лет, пропадает по ночам, возвращается с запахом сигарет и дешёвого лака для волос. В мастерской, пахнущей сосной и лаком, Лука находит под полом ржавый ящик с резцами и фотографией женщины в платье 70-х. «Кто это?» — София вертит снимок в руках. «Не знаю.
Лука, студент-биолог из Рима, находит в канализации за Сан-Джованни странный организм — полупрозрачный червь с переливающимися прожилками. Он забирает его в стеклянную банку из-под оливок, забытую в рюкзаке после ланча с сестрой Софией. Та держит крошечное кафе возле вокзала Термини и ворчит: «Опять везешь всякую гадость домой? Мама бы тебя прибила». Через три дня у официантки Мартины, которая
Марко Риччи, детектив из римского участка на Via dei Cappellari, раз за разом натыкается на одинаковые показания свидетелей — все твердят о «вспышках синего света» перед ограблениями ювелирных лавок. В углу его кабинета валяется смятая упаковка от брикетного эспрессо, а на столе — записи с камер наблюдения, где преступники двигаются как марионетки. «Смотри, тут вообще нет мимики, — Марко тычет
Ливия, 17 лет, чистила оливки на кухне с видом на потрескавшуюся долину под Палермо. Ее брат Марко, в засаленной футболке, ворчал, пока чинил старенький грузовик: «Опять эти проклятые ветки царапают бак. Завтра Эмилио приедет — скажи, чтоб сам грузил ящики». В четверг утром они повезли урожай на рынок, но дорогу перегородила полицейская лента — на склоне нашли тело фермера с соседнего участка.
Лука Мортелли, бывший картограф из Неаполя, находит в старом чемодане отца выцветшие письма с метками на карте Рима. Он связывается с Софией Риччи, студенткой-архивисткой, которая замечает на обороте одного из листов символ — переплетённые змеи, похожие на герб семьи Винченцо, владеющей полуразрушенным заводом в промышленной зоне Флоренции. «Тысячи таких значков продают туристам у Пантеона», —
В маленьком городке под Бари, семья Рицци — отец Клаудио, мать Джулия, дочь-подросток София — переезжает в полуразрушенную виллу XIX века, доставшуюся по наследству. Первый же день: София находит в треснувшем паркете детский ботинок с инициалами «L.M.», а Клаудио в сарае натыкается на ржавую клетку для голубей, внутри — кости птиц и обрывок газеты 1943 года с заметкой об исчезновении девочки.
Элена, в помятом белом халате, закуривает у заднего входа больницы Сан-Джованни в Риме. Её мобильник трещит: *«Ты видела эти счета? Опять не платила за свет?»* В трубке – хриплый смех младшей сестры Кьяры: *«Приезжай сама разбираться, если такая умная»*. Кьяра в это время перетаскивает ящики с лимонадом в семейное кафе «Диано» на узкой улочке Монтепульчано. Её кеды в липких пятнах от пролитого
Клаудио, фотограф с потрёпанным кожаным рюкзаком, вечно опаздывает на семейные ужины. Его жена Анджела, корпящая над эскизами платьев в мастерской за вокзалом, бросает в трубку: «Ты хоть помнишь, как Лука выглядит? Он второй день с температурой». На столе в их квартире возле Порта-Венециа — остывший осьминожек в лимонном соусе, детские карандаши в стакане из-под нутеллы. Сын-подросток Марко