Мара Бестельи

В пыльном классе сельской школы Лука, пятнадцатилетний парень в потертой кепке, ковырялся в розетке отверткой. «Опять эти провода торчат, — бормотал он, — хоть бы дождь не начался, а то опять свет моргнет». София, его одноклассница в клетчатой юбке до колен, перебирала старые журналы в углу. Нашла тетрадь с пометкой «Эксперимент №17» и показала Луке: «Смотри, тут схемы какие-то, как будто трансформатор чинили... в 1989-м». За окном гудела грузовая фура, везущая скот на ранчо, а на доске мелом
Карлос, бывший таксист из Буэнос-Айреса, находит в багажнике разбитой машины клинок с гравировкой *«El Sangre»*. Рядом — конверт с фотографией немолодой женщины в чёрном платье, стоящей у вокзала в Роттердаме. Он звонит сестре Луизе, которая работает в прачечной у порта: «Тут какая-то хрень с ножом. На фото — тётя из твоего сна про дождь». Она молчит, потом слышен звук рвущейся ткани — Луиза рвёт рубашку клиента. Через два дня в её квартиру врываются двое в кожаных куртках, переворачивают ящик
Вот, смотри: был себе Роберто — умник, преподавал Уголовное право, лекции читал как мантры, думал, что мир в учебниках уместил. Ан нет! Бах — и один из его любимых студентов, Гонсало, оказывается замешан в каком-то жутком убийстве. Представляешь? Всё как в плохом триллере: вчера парень конспекты аккуратно в тетрадку выводил, а сегодня — кровь на руках. Роберто сначала в ступор — не верит, потом врубается в расследование сам. Ну типа, «я ж эксперт, щас всё разложу по полочкам!». Ага, как же. Чем