Пьер-Анри Салфати

Люка разбудил стук из квартиры сверху — новенькая, Эмили, снова передвигала мебель в два ночи. Он ворвался к ней в трениках и растянутой футболке, держа в руке пустую банку от оливок: *«Вы хоть время смотрите? Я завтра в шесть на стройку!»*. Эмили, стоя на лестнице с молотком в руках, кивнула на трещину в потолке: *«И я должна терпеть это? Вчера штукатурка в суп упала»*. Они договорились о «тихих часах» после 23:00, но через три дня Люк услышал, как она ругается с сантехником из-за забитой
Лука, 27 лет, каждое утро замешивает тесто в семейной пекарне на узкой улочке Неаполя. Запах дрожжей смешивается с ароматом жареных цуккини, которые его мать, Роза, готовит на третьем этаже. В четверг, когда Лука разгружал мешки с мукой, к прилавку подошла София — француженка в потёртых джинсах, искавшая sfogliatella. "Ты когда-нибудь делала focaccia?" — спросил он, вытирая руки о фартук. Она засмеялась: "Только если из полуфабрикатов". Через неделю они сидели в поезде до