Натиша Марк

Лила, 28 лет, сортирует грязное белье в подвальной прачечной на углу 7-й улицы. Ной, бармен из «The Rusty Anchor», каждую среду приносит пахнущие пивом фартуки — на третьем визите она замечает пятно кофе на его рукаве. «У вас там война с эспрессо?» — тычет пальцем в коричневый развод. Он смеется, достает из кармана смятый чек: «Счет за химчистку. Напишите номер, а то я забываю». На обороте —
Дилан, затянутый в кожаную куртку, разбил фару грузовика о мост на выезде из Бейкерсвилля. В кузове — пустые пивные банки, а под колесами — тело местного учителя, мистера Харпера. Эмма, с треснувшим экраном телефона, пыталась вызвать скорую, но Джесси выбила гаджет у нее из рук: «Он уже не дышит. Нас посадят, если узнают, что мы были пьяны». Они стащили труп в реку, поклявшись молчать, но к утру
Датч Холланд, детектив с пятнами кофе на рубашке и привычкой жевать мятные леденцы после каждого допроса, копошится в уликах убийства в парке Фэрмаунт. На месте преступления — разбитый телефон жертвы, Эмили Корсо, и следы резины на асфальте, будто кто-то резко сорвался с места. В кармане Датча звонит burner-телефон: *«Ты ищешь не того, —* хрипит Луи «Клык», его информатор с рынка на 9-й улице. *—
В заброшенном тоннеле Барт под руинами Сан-Франциско Джейк Морроу, бывший инженер-эколог, ковыряется в проводах самодельного фильтра для воды. Его пальцы в потёртых перчатках дрожат от бессонницы. Рядом Лила Чен, биохимик с татуировкой молекулы кофеина на запястье, разбирает старый дрон, найденный в развалинах музея техники. «Если подключить эту солнечную панель к передатчику, — бормочет она, —