Диана Паласон

Хавьер вытирал окровавленный нож об засаленную скатерть в полуразрушенном доме на окраине Мадрида. Телефон вибрировал в кармане джинсов: *«¿Dónde está el dinero?»* — шипела Инес, пока за окном грохотал поезд Cercanías. Он прижал трубку к уху, смотря на пятно ржавой воды под раковиной: «Карлос соврал насчет груза с Барселоны. Там были не наркотики, а старые фотографии… Его дочери». На лестничной
Алисия, с потёртым рюкзаком и картой Мадрида в руках, врывается в табачную лавку на улице Латурка. «¿Has visto a este chico?» — тычет пальцем в фотографию младшего брата Мигеля, сделанную у фонтана Сибелес. Хозяин, перематывая лотерейные билеты, кашляет: «Попробуй спроси в парке Ретиро… Там раньше его компания тусовалась». В рюкзаке у Алисии — пачка писем с печатью «Calle de la Cueva, 7»,
Хавьер, парень с обветренными руками и запахом машинного масла от одежды, каждое утро протирал станки на фабрике в промзоне Валенсии. Его друг Луис, вечно жующий жвачку с ментолом, в обеденный перерыв спросил: *«Слышь, опять видел этих типов в чёрных джипах у проходной? Бошель сказал, вчера грузовик с деталями взорвался на трассе — как раз после их визита»*. Вечером Хавьер, возвращаясь через
Представляешь, три брата — Хуан, Оскар и Франк — всю жизнь носили в груди огонь мести за смерть сестры. Ну а как иначе? Поклялись же кровью, что отплатят. И вот они втираются в особняк этих Элизондо, типа рабочих… А сами, конечно, только и ждут, чтобы всё к чертям взорвать. Но жизнь-то всегда подкидывает сюрпризы, да? Сначала ненависть кипела, как адский котел. Но потом… Что-то пошло не по плану.